04.12.2020
Абсурдистская комедия Дмитрия Данилова «Человек из Подольска» идёт сегодня в десятках театров (например, в «Практике») и только что превратилась в кинофильм. Её персонажи, сотрудники отделения полиции, учат попавшего к ним ничем не примечательного человека видеть интересное в обыденном и смотреть на Подольск так, как обычно смотрят на Амстердам. В каком-то смысле это описание метода Данилова как автора: его стихотворения и прозаические тексты основаны на наблюдении (а иногда механическом перечислении) ничем не примечательных вещей — в которых под его внимательным взглядом открывается нечто удивительное. Юрий Сапрыкин поговорил с Дмитрием Даниловым о том, зачем наблюдать за неинтересным, что может дать человеку футбол в маленьких городах и чем Россия похожа на электровоз ВЛ-10.
Интервью полностью на сайте «Полка»
Для меня пьеса «Человек из Подольска», как и многие ваши тексты, — о тонкой перенастройке ума, о том, как научиться видеть мир по-другому. Как бы вы определили параметры этой настройки? Чему полицейские учат героя?
Я как автор стараюсь об этом не думать. Мне интересно было просто поиграть с этой ситуацией, посмотреть, как всё будет развиваться, я старался никаких смыслов в это не вкладывать. Но если уж на этот вопрос отвечать, мне кажется, здесь через грубое психологическое насилие человеку что-то объясняют, подталкивают к тому, чтобы он немножко разул глаза и стал более наблюдательным, больше ценил то, что вокруг него. Оно, с одной стороны, действительно серое и одинаковое, с другой стороны, в этом сером и одинаковом тоже можно что-то увидеть. О чём я точно не думал, это о каких-то патриотических устремлениях, и наоборот, мне совершенно не интересно было обличать нравы нашей полиции, что вот, она может задержать любого человека. Это действительно так, но это всегда так было и, наверное, ещё какое-то время будет. Это всё равно что писать про плохую погоду. В ноябре у нас плохая погода, да, что тут ещё скажешь. А пьеса — мне кажется, она больше про наблюдательность. Понятно, что это уже гротеск — спрашивать, чем Подольск хуже Амстердама; он хуже всем, раз в пятьсот хуже, но если реальность дала тебе Подольск, постарайся и в нём что-то увидеть и оценить.
Можно сказать, что эта концентрированная наблюдательность, которой полицейские добиваются от героя, внимание к простым вещам — в Подольске, в Люберцах или в Жулебино — это то самое состояние, из которого написаны многие ваши тексты, и проза, и стихотворения.
В принципе, да. Получается, я немножко тут свой подход впарил. Вообще я стараюсь этого не делать, но тут как-то само получилось, так что соглашусь, да.
Многие ваши тексты — результат некоторого задания, которое даёт себе автор. Сидеть на остановке и записывать всё, что происходит вокруг, в заметки на телефоне. Или проект, который, по-моему, остался в ЖЖ, — выйти на ближайшую к дому остановку, сесть на первый пришедший автобус и троллейбус, доехать до конечной остановки, там тоже сесть на первый пришедший автобус и доехать до конечной и так далее. И записывать, что происходит вокруг. Вам как будто нужно задать условия игры, которая не даст вам писать традиционную повествовательную прозу: «Иван Иванович встал с дивана, подошёл к окну, отодвинул занавеску…»
«…И долго смотрел на догорающий закат», да-да. У меня изначально было отталкивание от традиционной нарративной прозы. Когда ты просто сочинил роман, ты более-менее знаешь, что там будет. А здесь игра с неизвестным концом. Берёшь кусок реальности и начинаешь его описывать. Причём этот кусок длится во времени. Чем закончится — зависит от того, как повернётся реальность. У меня четыре книги по такому принципу написаны — «Горизонтальное положение», «Описание города», «Есть вещи поважнее футбола» и «Сидеть и смотреть». Но потом у меня почему-то возникло желание: а дай-ка я всё сделаю наоборот и напишу что-то сюжетное и с героями. Я написал «Человека из Подольска» просто из желания что-то перевернуть.
